Интервью экс-волейболистки «Уралочки-НТМК» Анастасии Шупеневой о волейболе и не только
Ловлю себя на ощущении, что где-то с середины ноября мы с Анастасией Шупенёвой были… ну, конечно, не вместе, но как будто рядом, на тонком уровне общения, сопровождавшего этот непростой отрезок её карьеры. Можно сказать, наш «разговор» длился два месяца, начавшись, когда ей самой было трудно сформулировать суть происходящего, и придя к текущему финалу, когда она однозначно позитивно оценивает случившиеся перемены. За это время менялось настроение, одни вопросы теряли актуальность, другие корректировались, появлялись новые, по-другому расставлялись акценты – всё, как в жизни, только в отдельно взятой беседе.
Теперь же я рад представить уважаемым читателям канала большое интервью с замечательным человеком и прекрасной волейболисткой Анастасией Шупенёвой. И, в первую очередь, выражаю огромную признательность ей самой за терпение и оказанное доверие, позволившее откровенно обсудить не самые простые темы.
— Анастасия, в поле зрения широкой аудитории российских поклонников волейбола Вы ворвались стремительно в последние три года. Конечно, Вас знали в Беларуси и по молодёжным, и по взрослым командам, но из соседнего государства это выглядело примерно так: 2021 – лучшая команда Беларуси («Минчанка»), 2022 – некогда именитый клуб Суперлиги («Заречье-Одинцово»), 2023 – самая титулованная команда постсоветского пространства («Уралочка-НТМК»), 2024 — зарубежный чемпионат. И нигде не задерживаясь пока больше года. Это план такой, чётко определённый путь построения карьеры?
— Я бы не сказала, что это какой-то план… К примеру, мечтала поработать с Вадимом Анатольевичем Панковым, вследствие чего и покинула «Минчанку». Душа звала в Одинцово (улыбается). И самая главная причина, по которой я покинула «Заречье-Одинцово» — это уход самого Вадима Анатольевича. Хотя я с удовольствием продолжала бы работать с тем тренерским штабом и девчонками. Но так сложилось… Ну, а дальше всё предельно ясно: я не могу сидеть на «банке».
Фото — @foto_volley
— Будучи наслышанным об истории Вашего прихода в волейбол, сразу понимаешь, что человек Вы целеустремлённый. В одном интервью Вы и текущие цели обозначили: к примеру, «золото» российской Суперлиги и большой дом на берегу Минского моря. Вам действительно свойственно всё в жизни планировать и контролировать? В связи с отъездом в Турцию «золото» российского чемпионата снято с повестки, или пока только отложено?
— Ооо, планировать я люблю! (смеётся) Но каждый раз себе повторяю: «Хочешь рассмешить Бога? Расскажи ему о своих планах». Правда, вспоминаю это, после того как меня шарахнут какие-нибудь внеплановые обстоятельства. А про «золото» России — пока отложено, оно никуда не убежит. Появились новые вершины, которые нужно покорять.
— Когда-то Вы твёрдо решили быть прокурором, нацеливались на Академию МВД. Дальше спортивная карьера стала приоритетной. Но внутри насколько трудно Вам было отказаться от прежней мечты?
— Не было трудно, с учётом того, что вся моя жизнь перевернулась, после того как я вошла в милицейской форме к тренерскому штабу.
— Первым Вашим опытом на высшем уровне, пожалуй, стоит считать «Минчанку». Сезон 2021-2022 получился весьма ярким для Вас, но не особо удачным для команды, особенно если учесть, что за год до того «Минчанка» в Суперлиге была пятой, а тут – 12-й. Вы способны радоваться, скажем, своей результативности, если команда не выиграла? Или всё равно важно то, что Вы работаете на своё имя, независимо от того, получилось ли у остальных?
— Конечно, важно то, как ты отыграл матч. Но можно ли считать успехом свою хорошую игру, если команда проиграла «всухую»? Навряд ли. Другое дело, если на площадке был настоящий бой между двумя соперниками…
— Ещё одной чертой того сезона для «Минчанки» придётся признать травмы. Весь сезон главный тренер Станислав Саликов показал себя несклонным делать замены. К примеру, привлечённая из «молодёжки» юная центральная Анастасия Шагун, появилась тогда ровно в одном матче Суперлиги, хотя были игры, не имевшие турнирного значения. В такой ситуации вообще непонятно, много ли у Вас было шансов, не травмируйся Виктория Секретова. Насколько психологически трудна такая ситуация? С одной стороны, не будешь желать плохого партнёрше, с другой, её восстановление может помешать твоей игре.
— Я точно не могу так рассуждать. У меня с Викой тёплые отношения, и в любом случае я ей желала и желаю здоровья вне зависимости, буду я на площадке или нет. И это касается моего отношения не только к Вике, а ко всем моим прямым конкурентам на площадке. Я никогда не буду вставлять «палки в колёса», или желать чего-то плохого. Ни в коем случае. Всё должно быть справедливо. Надо показывать себя на площадке, а не говорить, делать гадости за спиной. А если уж тренер не даёт игрового времени одному из игроков — это уже другой вопрос.
— Вас, кстати, в том чемпионате травмы тоже не обошли стороной. В какой-то период клуб остался без здоровых диагональных. По Вашему мнению, в такой ситуации нужно геройствовать и ради команды играть через не могу? Или правильнее поберечься, чтобы не усугубить проблемы? В Вашей карьере в подобных ситуациях мог кто-то приказать играть с травмой, или решение оставалось за Вами?
— Решение всегда оставалось за мной. Где-то обезбол вколоть, где-то через боль. Это профессиональный спорт. Разве возможно по-другому?
— А если в одной команде в один период травмируется несколько волейболисток, может это быть связано с микроклиматом в коллективе? Или нужно искать более простые причины, например, недоработки в физподготовке?
— Много может быть причин. Нужно разбираться в каждом конкретном случае.
— На следующий сезон Вы перешли в «Заречье-Одинцово». Подробности перехода Вы как-то рассказывали: что стоял выбор между двумя командами, но Вы захотели работать с Панковым. Но это только одна сторона процесса, а что было со стороны «Минчанки»? Вы твёрдо решили оттуда уйти? Вас не пытались удержать? То межсезонье со стороны выглядело грустно: и тренер с супругой-связующей ушли, и с Секретовой не продлили контракт, причём ещё до окончания чемпионата Беларуси, и вообще ходили слухи о снятии команды с чемпионата Суперлиги…
— Как я уже сказала, душа меня звала в команду Вадима Анатольевича. После разговора с ним решение было незамедлительным (улыбается), и я ни капли не пожалела о своём выборе. Это был прекрасный сезон с замечательным тренерским штабом, обалденными девчонками и с тёплой поддержкой дорогих болельщиков. А со стороны «Минчанки» не было особой заинтересованности, а именно от прибывшего нового главного тренера Сергея Юркина. Вот, собственно, и всё.
— Вы также рассказывали, что в тот период начали работать с агентом, от которого и появились варианты переходов. А поясните для недостаточно погружённых в «кухню»: как это происходит? Вот живёт волейболистка самостоятельно, сама строит свою карьеру. А как потом приходит к работе через агента?
— Не знаю, как у остальных, у меня было так: со мной вышел на связь мой нынешний агент Илья Синкевич и предложил сотрудничество. И вот мы вместе работаем.
— Это который теперь муж Жанны Каськовой?
— Да-да, он самый (улыбается).
— Переезд в Россию принёс какие-то неожиданности в ментальном плане? Грубо говоря, по-житейски наши две страны сильно отличаются? Русским отсюда белорусы видятся очень близким братским народом, мало чем отличающимся, тем более что всё переплетено многолетними родственными связями (у меня самого прадед из-под Орши). А каков взгляд с той стороны?
— Не особо отличаются. Но у нас, в Беларуси, теплее.
— Вы вообще успели пожить и поиграть в Западной Беларуси, в Восточной, в Польше, в Подмосковье, на Урале, и вот уже в Турции. Заметили ли где-то серьёзные различия в людях?
— Не хочу рассуждать по поводу каждой страны и мест, где я была, но да, я заметила существенную разницу. И до сих пор порядком удивлена. Но пусть эти мои заметки останутся при мне (улыбается).
— К сожалению, сейчас тема национализма не сходит с новостных полос. У Вас как будто совершенно русская фамилия, но родились Вы западнее некуда – в Бресте. Вам доводилось когда-нибудь сталкиваться с проблемами на этой почве?
— Нет, у меня никаких таких проблем никогда не возникало.
— И, кстати, о фамилии: судя по тому, как Вы в том числе в своих соцсетях подчёркиваете, что она пишется через Ё, Вы никогда не поддержите сторонников упразднения этой буквы в нашем алфавите?
— Да, буква Ё в алфавите должна остаться!!!
— Но эта щепетильность в отношении буквы «Ё» Вам важна только по отношению к Вам лично? Или Вы последовательны в отстаивании права этой буквы на жизнь? Слова «ёлка», «ёж» Вы напишите с «ё»?
— Буква Ё важна в каждом слове! (Смеётся). Разве что, когда я печатаю на телефоне, редко уделяю время на переключение с буквы «е» на букву «ё».
— В фамилии «Шупенёва» аж 4 слога, что длинновато для быстрого окрика на площадке. Год назад в интервью Вы говорили, что в «Заречье» Вас величали Настасьей. Тоже не шибко коротко. Неужто никто из подруг-партнёрш до сих пор не придумал Вам короткого ёмкого прозвища? Как Вас начали звать в Измире?
— Иногда зовут Шупи. В Измире меня зовут либо Нати, либо Ана, либо Насцья (смеётся).
— А белорусским языком Вы владеете? Насколько он распространён у Вас на Родине в повседневном общении?
— Владею, но не пользуюсь. Я думаю, 90% населения Беларуси говорит на русском.
— Кстати, хотя мы с Вами общаемся впервые, Вы уже успели оказать влияние на ведение блога «Первый темп». В прошлое межсезонье я делал очередной трансферный обзор, где в таблице в том числе указал Ваш переход из «Минчанки» в «Заречье-Одинцово». Но, как и у других Ваших соотечественниц, я указал Вашу национальную принадлежность «Белоруссия». Вы же в комментарии к публикации (в паблике «Прекрасный волейбол») написали, что правильно называть «Беларусь». Что ж, я прислушался и с тех пор пишу только так. Но в чём для Вас принципиальное различие этих двух названий?
— У меня это никак не связано с жёсткими принципами, просто хочется, чтобы люди правильно называли мою страну.
— У Вас как-то так совпадало, что предложения о переходах поступали от главных тренеров новых команд: Вас звали Чесновицкий в «Коммунальник», Саликов в «Минчанку», Панков в «Заречье». От кого же поступило предложение из «Уралочки»? Неужто от самого Николая Васильевича? Или от агента пришёл этот вариант?
— Да, в этом случае просто мой агент Илья озвучил такой вариант.
— Уральский клуб – во многом особенный в нашем волейболе. К примеру, как я часто на это указываю, у него самая стёртая граница между первой и второй командами. Причём поскольку «Уралочка-2-УрГЭУ» играет не в Молодёжной лиге, а в Высшей лиге А, к её волейболисткам так понимаю, и возрастные ограничения не применимы, хотя обычно там, конечно, играет молодёжь. А как это выгляди изнутри? Заранее понятно, кто в какой команде, или все равны, и по решению тренеров любой может оказаться в дубле?
— Там каждый может оказаться в дубле. Ну, или почти каждый…
— Как ни странно, одним из запоминающихся эпизодов прошедшего межсезонья для меня стали контрольные матчи «Уралочки-НТМК» с «Динамо-Метар». А всё потому, что Анастасия Шупенёва там обнаружилась в… «доигровке». На первый взгляд это вызывает удивление, а если знать историю, что начинали Вы центральной блокирующей, а потом долго и упорно стремились стать диагональной (успешно), то удивление переходит в недоумение. Раскрывайте карты: чья идея? Вы сами решили попробовать новое или клуб искал варианты, как двух очень перспективных диагональных (Вас и Лизу Павлову) задействовать на площадке одновременно? Как у Вас самой впечатления от такого опыта?
— Сама в шоке! Надо предупреждать заранее о таких вещах. Я никогда не стремилась в «доигровку». Получила опыт, спасибо, на этом всё (улыбается).
— Происходившее с Вами в «Уралочке» со стороны выглядело, как минимум, странно: результатов у команды не было, а Вы оставались в запасе, словно никто и не пытался что-то изменить. Потом Вы вообще пропали из заявок на матчи, и никаких сообщений на этот счёт не звучало. Теперь по Вашим публикациям в соцсетях понятно, что Вы довольны возникшим вариантом с Турцией. Но давайте сформулируем вопрос так: как Вы теперь считаете, Вы себя не нашли в уральском клубе, или Вас там не разглядели?
— Доигровщик — это не моя позиция. В крайнем случае, если Вы решили поменять амплуа игроку, нужно дать ему время на площадке, дать ему играть. Чего, собственно, не случилось. Работа во второй зоне, первой и на пайпе в уральском клубе меня обошли стороной. Но в любом случае, Вы правильно подметили, я бесконечно счастлива, что сейчас оказалась в команде Турции.
— В прошлом году, ещё играя за «Заречье», Вы очень критично отзывались о собственных технических навыках. Как сами оцениваете, удалось добиться прогресса в этом вопросе?
— Ага… Вот, познала муки принимающих (смеётся).
— Анализировали сами, как Вы принимаете атакующие решения? До атаки определяете, как и куда будете бить, или «в процессе» успеваете выбрать удар, накат, скидку, в ход, в линию и т. д.?
— Я зачастую делаю это в процессе. Если же я попадаю в блок, это либо недостаток техники, либо я прошла мяч.
— Вы пришли в волейбол довольно поздно, в 16 лет. Но сейчас, почти 9 лет спустя, считаете ли это критичным? Играли бы лучше, добились бы большего, если бы начали раньше?
— Безусловно, начала бы раньше, думаю, добилась бы большего, мне было бы легче. Но ещё не вечер, и что ни делается — всё к лучшему.
— Волейбольные кошмары Вам снятся? Что-нибудь из серии «опоздали на игру», «не можете обыграть блок», «не попадаете в площадку», «не можете подать»?
— Про волейбол мне снятся только хорошие сны!
— В Турции Вы уже оценили меньшие расстояния? Остаётся ли там больше свободного времени или выходных дней после игр и тренировок?
— Пока в процессе, но определённо расстояния тут более комфортные. А вот насчёт большего свободного времени — я бы так не сказала.
— Какие турнирные задачи стоят перед вашей нынешней командой?
— Главная задача — выйти в Султанларлигу. Для этого нужно в итоге взять «золото» или «серебро» чемпионата. Я думаю, у нас все шансы есть. Игры всё покажут.
— Ваш клуб не относится к «топам». Интересно, это как-то сказывается на организации его работы? Бросились в глаза какие-то отличия в проведении тренировок, матчей, восстановления по сравнению с российским чемпионатом?
— Организация, восстановление, тренировочный процесс — всё на высшем уровне! Правда, тут работать — одно сплошное удовольствие. Здесь пристально следят за твоим как физическим, так и ментальным здоровьем, отдают тебе всё, чтобы ты стала лучшей версией себя как игрока. И, поверьте, работы тут не меньше, чем в России.
— А на каком языке идёт общение в команде? За турецкий уже взялись? Тюркче конушуйор мусунуз?
— Я свободно разговариваю на английском и общаюсь на этом языке с тренерским штабом, девчонками и руководством. Если кто-то чего-то не понимает, каждый друг другу максимально поможет. Девчонки пытаются выучить слова на русском языке, а я — на турецком (улыбается).
— Фотографии в Ваших соцсетях можно разглядывать долго – такое обилие и разнообразие образов и фотосессий. Вам нравится процесс съёмок или всегда преобладает жажда быстрее получить запечатлённый результат?
— В этом мне нравится и сам процесс, и последующий результат.
— Под одним из фото Вы написали, что скучаете по длинным волосам. То есть короткая стрижка – просто утилитарная необходимость в напряжённом графике спортсмена? Быстрее мыть, сушить, красить?
— Да? Это, видимо, было давно (улыбается). Нет, сейчас мне больше нравится, как я выгляжу с короткой стрижкой, чем с длинными волосами.
— У Вас есть татуировка. Она появилась после того, как Вам пришлось прервать учёбу? Наверное, с милицейской формой она бы не совсем соответствовала уставу?
— О моей татуировке я мечтала много лет, ещё до ношения милицейской формы. Я бы её сделала в любом случае, она для меня имеет особый смысл.
— Если не видеть Вас в игре, а считать фотомоделью и рассматривать только снимки, может создаться впечатление, что Вы femme fatale, этакая женщина-вамп с присущей подобному образу холодностью и надменностью. Но это совершенно диссонирует с вулканом эмоций, который мы видим у Вас на площадке. Так что тогда происходит на фотосессиях? Вы там хотите побыть другой? Остыть после игр? По-актёрски сыграть какую-то иную роль?
— Интересный вопрос… В жизни я немножко другой человек, да, эмоциональна, но не настолько сильно, как на площадке. Просто, когда моё лицо не феерит разными эмоциями, оно выглядит именно так, как Вы сказали — холодно и надменно, хотя я отнюдь не такой человек.
— Вам бы вообще хотелось попробовать себя в кино или театре? Может, уже есть персонаж, которого интересно было бы сыграть?
— Да, последнее время приходят такие мысли. Я бы хотела попробовать, но вот конкретного желанного персонажа нет.
— Кстати, Вы же ещё и рисуете. Но почему нигде не выложены работы?
— Рисование — это моя отдушина. Пока что это только для меня. Может позже я начну делиться.
— Ну, и снова о фотографиях. В июне Вы выложили снимок в свадебном платье. Давайте честно: уже для весьма широкой волейбольной общественности это секрет полишинеля, что Вы вышли замуж. Но в отличие от многих коллег-невест, Вы так это и не афишировали. Я даже не припомню сообщений-поздравлений от «Уралочки», игроком которой Вы уже тогда стали. Ладно, если отношения ещё развиваются, но когда всё «узаконено», есть ли смысл продолжать держать в тайне изменение семейного статуса? Может, Вы просто не хотите лишать надежды других поклонников?
— Да никто никаких тайн не держал. А если я не кричу во все стороны «Я замужем!!!», это не значит, что я даю какой-то шанс мужчинам. Кстати, моё надменное лицо частенько действует как оберег от нежелательных разговоров (смеётся).
— Я правильно понимаю, что фамилию Вы не меняли?
— Нет, фамилию не меняла. По той простой причине, что я когда-то пообещала Папе не менять. Я единственный ребенок в семье, и я сдержу слово!
— Не больший секрет и персона Вашего супруга – старшего тренера «Уралочки-2-УрГЭУ» Сергея Кузнецова. Вы с ним только в «Минчанке» познакомились, или раньше? Расскажете, как и где состоялось предложение руки и сердца?
— Никаких секретов нет. Сергей сделал мне предложение на Новый Год под бой курантов. А увидела я его первый раз лет 7 назад. Я тогда была в команде «Прибужье», а он был старшим тренером в «Минчанке», наши команды встретились в финале Кубка Беларуси. У меня зрение так себе, и издалека мне показалось, что в зал вошел… Сергей Витальевич Безруков. А оказалось — Сергей Витальевич Кузнецов! (Хохочет). Ну, уж очень по мне он был похож на Безрукова, а мне, сколько себя помню, всегда безумно нравился актёр, который сыграл роль Саши Белого. В общем, я влюбилась. Но тогда это было для меня какой-то недосягаемой целью. А через 6 лет судьба распорядилась так, что мы оказались в одной команде. Как итог, мы женаты!
— Кого же из вас позвали в «Уралочку» раньше?
-А это Илья Синкевич сразу выдвинул предложения нам двоим поехать на Урал.
— Вам повезло жить и работать рядом с любимым человеком. Многим волейбольным семейным парам приходится проводить сезоны в разных городах. Теперь, судя по всему, это испытание выпало и вам. Нет страха на этот счёт?
— Быть и работать вместе — это здорово! Но не в первый раз нам приходится разъехаться, однако от этого наши встречи после разлуки только ярче. Страхов точно никаких нет. Совсем скоро мы будем снова вместе.
— Мир докатился до того, что лишает спортсменов работы – по разным причинам ограничивая допуск, не даёт соревноваться на серьёзном международном уровне. Не повод ли это для Вас пожалеть о выбранном в 16 лет пути? Может, прокурором было бы надёжнее? Где сейчас источник мотивации волейболистки Анастасии Шупенёвой?
— Никаких сожалений! Волейбол — это вся моя жизнь. И, знаете, с мотивацией у меня никогда не было проблем. Так что даже с Вами могу ею поделиться!
Фото – из социальных сетей волейболистки и @foto_volley (Инстаграм)